В.Э. Берлин "Гражданин Лапландии"

Герман Михайлович Крепс родился 12 мая 1896 года в семье потомственных медиков. 

Необозримые просторы Сибири открылись Г.М. Крепсу впервые в 1928 году. В качестве геоботаника он принял участие в лимнологической экспедиции Г.Ю. Верещагина, основателья Байкальского стационара Академии наук. 

Через 10 лет после первого посещения Сибири Г.М. Крепс вновь увидел полюбившиеся ему места. Главное Управление по заповедникам назначает его заместителем директора по научной части Алтайского государственного заповедника в 1937 году.

К этому времени вся восточная часть Алтайской горной страны была практически не изученной. Именно эти места и были заповеданы в начале 30-х годов. 

Ко времени приезда Г.М. Крепса сотрудники заповедника провели значительную работу по инвентаризации местной флоры и фауны, однако к изучению фитоценозов никто практически еще не приступал. Отсутствие достаточно подробных геоботанических описаний в свою очередь не позволяло оценить допустимую нагрузку на кормовые угодья со стороны различных видов животных. Понимая, что только такой подход к проблеме может объединить народнохозяйственные и природоохранные задачи, Г.М. Крепс начинает свою деятельность в заповеднике с изучения биоценозов высокогорных лугов - еланей. Не одну сотню трудных километров преодолел его отряд, занимаясь геоботаническим картировнаием. Почти постоянно приходилось работать на высотах, превышающих 2 и даже 3 тыс. м. над уровнем моря. Летом температура в горах достигает +25, тогда как ночью нередко падает ниже нуля. Можно лишь позавидовать мужеству неутомимых путешественников, многие месяцы изучавших изменение растительного покрова по сезонам года.

На Алтае Крепса больше всего интересовал вопрос о распространении северного оленя. Этоот вопрос был наиболее спорным среди специалистов, так как многие из них неверно оценивали площади оленьих пастбищ. Изучая экспедиционные отчёты, сопоставляя при этом размещение кормовых угодий с распространением на Алтае северного оленя, Г.М. Крепс приходит к выводу, что наличие ягельника и здесь является основным фактором, обуславливающим выбор оленем мест обитания. Причём хороших оленьих пастбищ только на территории заповедника насчитывается более 200 тыс. га. Учитывая, что в зимнее время эта площадь сокращается более чем в два раза, на ней тем не менее могут свободно обитать значительные оленьи стада.

Несмотря на занимаемую должность, Г.М. Крепс был довольно редким гостем усадьбы заповедника. Контора заповедника находилась в те годы на северном берегу Телецкого озера, в небольшом поселке Яйлю. Однажды сюда прибыла исследовательская группа Института географии Академии наук СССР, руководимая геоморфологом М.С. Калецкой. Трудной была дорога на базу. Из Бийска сначала ужно было ехать на машине, затем пересаживаться на верховых лошадей, а последнюю часть пути преодолевать на катере. Один из участников этой экспедиции, профессор А.А. Живаго, рассказывает: "На причале у поселка Яйлю к нам подошел высокого роста человек в очках и предложил свою помощь в разгрузке экспедиционного имущества. Он же нас познакомил с сотрудниками заповедника. А вечером мы уже пили чай в маленьком домике на окраине поселка, где Г.М. занимал две комнтаы, буквально заваленные книгами, гербарными сетками, седлами, вьючными ящиками и неразобраными коллекциями. Весь жар своей души Герман Михайлович отдавал работе. По нескольку раз в году он отправлялся в свои путешествия, подолгу жил высоко в горах на границе леса в платке или просто в шалаше". "На втором году нашей работы на Алтае, - продолжает А. Живаго, - мы снова встретились с Г.М. Крепсом. Помню, на зеленом лугу паслись стреноженные кони, горел костер, а у входа в палатку, рядом с деревянными распялками, сидел Герман Михайлович и что-то записывал в дневник. Два наблюдателя-алтайца из охраны заповедника готовили ужин. Это была радостная встреча. Уже два месяца как Г.М. Крепс со своими товарищами жил без всякой связи с внешним миром, и первые часы ушли на изложение новостей и просмотр привезенных нами писем. Лишь глубокой ночью мы улеглись в спальные мешки, а Герман Михайлович в свою неизменную "ровушку" - сшитый им самим мешок из шкуры оленя, неизменный спутник всех его путешествий".

Поскольку научные планы исследователей во многом совпадали, Г.М. Крепс согласился на весь полевой сезон стать проводником объединенной экспедиции в верховьях рек Чулышман и Абакан. По еле заметным тнропам в горах и просторам альпийских лугов вел караван Г.М. Крепс. Путникам не раз приходилось удивляться тому, как безошибочно выбирал он на крутых склонах удобные места для прохода лошадей я тяжелыми вьюками. То же повторилось и в зоне горной тундры, когда отряд достиг озера Джулу-Куль. "Просто удивительно, - отмечает А.А. Живаго, - как хорошо знал Г.М. Крепс, казалось, всю высокогорную зону Русского Алтая..."

Более двух лет Г.М. Крепс изучал растительность в районах Чулышманского нагорья и Абаканского хребта. Осенью 1939 года, собрав богатейший гербарий и значительный фактический материал, он возвращается в Москву. Работа в высокогорных областях Алтая не прошла бесследно для его здоровья. Врачи находят у него начало серьезного легочного заболевания. Однако деятельная натура Г.М. Крепса не позволяет ему сделать даже небольшую передышку. Закончив отчёты о работе в Алтайском заповеднике, он пишет ряд статей о промысловых животных для "Географического словаря Кольского полуострова", а в начале 1940 года уже отправляется на работу в Центральный лесной заповедник.